Хирургия надежды: пластические хирурги восстанавливают жизнь военных, помогая им вернуться к нормальной жизни после травм.

История: отрезанные носы

Первые операции по восстановительной хирургии начали проводить в Древнем Египте и Индии.

Существует трактат, написанный более 1,5 тысячи лет до нашей эры, в котором египтяне описали методы лечения травм. Интересно, что 30% этого трактата посвящено отсутствию носа. В те времена, чтобы психологически сломить человека, ему отрезали нос. Это было наказанием за различные преступления, в том числе за супружескую измену.

Поэтому восстановление носов стало востребованным. Древняя индийская ринопластика включала пересадку кожи с лба или щеки на поврежденный нос. Врач вырезал небольшой лоскуток кожи, оставляя «ножку». Затем переворачивал его и накладывал на поврежденный нос. Лоскуток получал питание из сосудов в «ножке», пока не прирастал к новому месту.

В книге британского историка Артура Бешема «Чудо, которым была Индия» подчеркивается: «Особого внимания заслуживают пластические операции древних индийских врачей — они умели восстанавливать носы, уши и губы, утраченные или искалеченные в бою или по приговору суда. В этой области индийская хирургия опережала европейскую вплоть до XVIII века, когда хирурги Ост-Индийской компании не сочли унизительным учиться у индийцев искусству ринопластики».

В XV и XVI веках итальянские хирурги применяли аналогичный индийский метод. Для формирования носа они брали кожу из руки, а не со лба или щеки. Пациенту приходилось держать руку возле головы в течение 15-20 дней! Лишь после этого можно было отсечь «ножку».

«Оба метода идеально подходят для нашего времени. Я пробовал оба, но индийский лучше, так как долго ходить с поднятой рукой — неудобно. Индийский способ считается золотым стандартом. Индийцы действительно продвинутые: использовали и нити из льна, и сухожилия животных», — делится опытом Дмитрий Слоссер.

По его словам, церковь долго не признавала пластическую хирургию. Считалось, что человек создан таким, как есть, по воле Божьей, и не следует что-либо менять. Из-за этого в Италии, к примеру, хирургов считали преступниками и хоронили на неосвященной земле вместе с самоубийцами.

Ситуация изменилась в XX веке, когда Папа Римский Пий XII заявил, что одобряет пластическую хирургию, так как она лечит не только тело, но и души.

Войны XX века: накладные маски, пациенты-наркоманы

В прошлом веке Первая и Вторая мировые войны оставили множество молодых солдат с изуродованными лицами. Шрапнель превращала их в кровавое месиво. Из-за ужасных травм раненые нередко шли на самоубийство.

Однако любая война способствует развитию медицины. Ведущий хирург времен Первой мировой войны — новозеландец Гарольд Гиллис — методом проб и ошибок искал путь, который сочетал бы функциональность и эстетику. Он утверждал, что врач со скальпелем должен быть похож на скульптора, а не на водопроводчика.

Дела в его время продвигались с трудом, учитывая отсутствие антибиотиков и использование опиума для обезболивания. Это приводило к наркозависимости некоторых пациентов. Тем не менее, во время военной кампании Гиллис провел более 11 тысяч операций и стал настолько профессионалом, что иногда ему приходилось доказывать, что созданные им идеальные носы настоящие, а не накладные. Это было связано с тем, что тогда становились популярными маски, точно воспроизводящие черты лица, которые для раненых изготавливали скульпторы.

«Когда я смотрю на результаты пластической хирургии этого врача, я считаю их великолепными. А прошло более ста лет! Многие современные пластические хирурги Украины были бы рады достичь такого высокого эстетического результата», — отмечает Дмитрий Слоссер.

Тяжелые ранения, обморожения, ожоги, переломы и повреждения нервов, полученные солдатами во время Второй мировой войны, способствовали выделению пластической хирургии в отдельную медицинскую специальность. С 1940-го по 1970-е годы в США и Европе было разработано множество уникальных методов пластической коррекции.

В бывшем СССР до 1990-х годов не существовало отдельной специальности «пластический хирург». Существовали своего рода институты красоты, где лечили кожные недостатки. Операции по уменьшению живота могли выполнять обычные хирурги. Ринопластикой (например, переломами носа и врожденными деформациями, такими как лопоухость) занимались врачи-лоры.

Умеет и ухо сложить, и нос

Дмитрий Слоссер окончил Львовский медицинский институт по специальности «Хирургия». Обучение пластического хирурга он прошел в начале 2000-х в Израиле.

«Когда я вернулся в Киев, я подошел к одному известному пластическому хирургу и сказал: “Хочу работать в столице, но есть предложение поехать в Москву”. Он ответил мне: "Давай в Москву, там лучше". Позже я понял, что он хотел избавиться от конкурента. Так я на 12 лет остался в России».

В разгар Революции достоинства Слоссер вернулся в Украину по зову сердца. Он делает операции, которые улучшают внешний вид. Его приглашают экспертом на телевизионные проекты «Верните мне красоту», «Я стыжусь своего тела», «Говорит Украина» и другие. Параллельно он занимается реконструктивной хирургией, в частности, реконструкцией уха. Это уникальные операции, которые могут выполнять не более 100-120 специалистов в мире.

Слоссер первым в Украине осуществил реконструкцию уха японским методом, который дает наилучший эстетический результат. Он вырезал каркас для уха из четырех ребер.

«В детстве я увлекался резьбой по дереву. Это очень похоже», — шутит врач.

Каркас вставлялся под кожу, и полгода пациент проходил с ним, пока формировалось свое ухо. Затем каркас извлекали.

Со временем специальностью Слоссера стала реконструкция носов. Среди приблизительно 200 пластических хирургов в Украине он имел наибольший опыт в этой области. До полномасштабной войны Слоссер в основном восстанавливал носы с врожденными деформациями или откушенные собаками. Однако благодаря опыту, полученному в Израиле, он также умел оперировать военные травмы.

«Я прошел отличную практику в этой стране, — говорит он. — Там нет военных госпиталей — это обычные больницы, где оперируют как депутатов, так и бездомных, и военных. То есть пациенты были очень разнообразными. Кроме того, я оказался там, когда во время терактов подрывали автобусы, и раненых с боевыми травмами привозили к нам».

Я столкнулся с таким множеством различных травм, что это дало мне преимущество перед коллегами в Украине после полномасштабного вторжения. Они умели выполнять конкретные эстетические операции, но, к сожалению, не реконструктивные. Поэтому я решил использовать свои знания для помощи нашим военным».

Как сделать из ничего что-то

Слоссер отмечает, что нынешняя российско-украинская война отличается от предыдущих характером повреждений. Ранения стали более травматичными, требуют более сложного лечения и длительного восстановления.

«Если имеется комбинированная травма, то сначала спасают жизнь