В урны положили носок, бутылку воды из Азовского моря и босоножки, как родные хоронят погибших, не имея тел.

«Я сама потеряла мужа, но я его похоронила. А есть люди, у которых погибли родные, но им некуда было приходить погоревать: ни места на кладбище, ни креста, ни таблички с фамилией. Разве что кубы с фото в центре города», — делится Анастасия Яровая из «Ветеранского хаба» Хмельницкого — коммунального заведения, которое занимается семьями военных, пропавших без вести. И когда возникла идея заочного погребения, они с родственниками сделали все, чтобы это свершилось.

9 декабря прошлого года в Хмельницком на Аллее Героев в новой колумбарной стене состоялся заочный чин похорон четырех «азовцев» (одна из них — женщина), двух пограничников, одного бойца из 8 полка специального назначения и воина из 128 бригады.

Погибшие либо родом из Хмельницкой области, либо их семьи переехали сюда из оккупированных районов.

До этого суд установил, что все эти военные, несмотря на то, что их тела не нашли, мертвы. Это подтвердили свидетели. Это первое условие для заочного погребения. Второе — согласие родственников. Если когда-нибудь случится чудо и тела найдут, семьи решат, хоронить их в землю или кремировать и положить прах в урны с вещами.

Вдова: «Труднее, чем гибель мужа, принять то, что его тела нет»

Начало лета 2017 года. Молодой человек и девушка поднимаются на гору Писаный Камень в Карпатах. Ей очень хотелось там побывать. Вдруг парень хватает ее за плечи, разворачивает к себе и взволнованно тарабанит: «Слушай, я не знаю, как это делается, но я очень хочу, чтобы ты стала моей женой навсегда». Шуршит в кармане и достает кольцо. Надевает девушке на палец, не дождавшись ответа.

«Это было так забавно: стальной, мужественный воин, который не знал страха, чемпион Украины по кикбоксингу и чемпион мира по боевым искусствам муай-тай — в эту минуту беспомощен и взволнован», — вспоминает счастливо Тамара из Хмельницкого. Ей сделал предложение парень из Запорожья, снайпер-разведчик из полка «Азов» Алексей Янин, который познакомился с ней в интернете совсем недавно, однако успел уже стать таким любимым ее сердцу.

На горе девушка чувствовала себя так, словно она на вершине мира: все ее мечты сбылись в мгновение ока. А в августе влюбленные уже отпраздновали красивую свадьбу с венчанием на острове Хортица.

«Церемония получилась необыкновенно прекрасной: я собираю старинную народную одежду, поэтому на мне была полтавская одежда невесты, а мужу рубашку я вышила сама», — рассказывает женщина.

Молодожены прожили под одной крышей в Мариупольском районе мало: мужчина на службе, на боевых заданиях по 6-8 месяцев. Решили: Тамаре с сыном Назарчиком, который родился в 2019-м, лучше оставаться на ее родине. Там родители, братья, сестры, бабушка — вся семья, которая и поможет, и поддержит молодую женщину с ребенком. А планы на будущее были такие: Алексей уволится из «Азова», переедет в Хмельницкий, будет служить (видел себя только в армии), родят еще одного ребенка.

Их мир 24 февраля 2022-го разрушили первые прилеты по городу Марии. Алексей защищал его и уверенно писал жене: «Мы остановим их. Я защищу дом, я защищу тебя с ребенком. Я не хочу, чтобы они вас обидели, я не дам этого сделать».

10 марта пуля прошила навылет его ногу выше колена. Пока три недели лежал в госпитале, жене и не заикнулся, какой здесь ад, не сбросил ни одной фотографии разбомбленного Мариуполя, не записал голосового сообщения или видео, чтобы не слышала стонов, не видела взрывов. Когда спрашивала, происходит ли что-то подобное 2014-му, отвечал коротко: «Нет, это ни на что не похоже, такого мы еще не видели». Она понимала, что муж давно на войне, прошел всякое, но то, что происходит сейчас, его поразило и ошеломило. Однако он рвался из больницы к ребятам.

6 апреля, 19:51. «Что ты делал сегодня, что ел? Чем наполнены твои дни?» — написала жена. Алексей одним махом ответил что-то вроде: «Бегал по многоэтажкам, прятался от танка, нашел горсть конфет, принес детям в подвал. Поел в обед супчик, который сварил чей-то дедушка, и побежал дальше на позиции».

Это было последнее сообщение от 38-летнего мужчины с позывным Индианец. Он каждую свободную минуту читал книги, любил футбол и море, увлекался оружием, ценил настоящих друзей и мог быть категоричен, когда что-то не нравилось.

На следующий день Алексей Янин погиб в лодке, которая переправляла на другой берег Кальмиуса боеприпасы. Находившиеся в ней бойцы должны были заминировать позиции. По ним дважды пальнули из ПТУРов враги. Позже россияне передали для обмена два тела военных с лодки. Алексея среди них не было.

Эти ожидания и поиски тела отнимали у женщины последние силы.

«Для меня труднее, чем гибель мужа, принять то, что его тела нет, — признается она. — Я злилась на тех, кто похоронил парней из лодки, хотя они ни в чем не виноваты. Потом поняла, что у меня два варианта: либо сойти с ума, либо изменить свое мировоззрение, чтобы не возненавидеть этот мир. Я стала утешать себя, что он всюду со мной — в сердце моем, в солнце, в ветре, в облаках.

Но эта мысль о погребении все сильнее меня мучила. И когда начались разговоры о колумбарной стене, я согласилась без раздумий. Знала, что положу в урну не землю, потому что на земле его нет. И всеми правдами и неправдами достала воду из Азовского моря, потому что Кальмиус впадает туда».

Тамара выплакалась на похоронах и чувствовала себя как жена, которая действительно прощается с мужем. В этом суть ритуала, уверена она.

«У меня есть фото дома, но мне важно ходить на кладбище еженедельно, потому что там плачется, горюется, грустится», — добавляет Тамара.

Ее сыну Назару в феврале исполнится шесть. Он часто спрашивает у мамы: «А папа любил апельсины?», «А папа любил щекотаться?», «А папа любил играть поездами?». И, получив ответ, говорит: «О, вот я на папу похож» или «Хм, это я в тебя пошел».

Он умный и хороший мальчик. Вылитый папа. Алексей Янин.

Отец: «Прихожу на Аллею Славы к халату и босоножкам»

Когда старшая сестра Алены умерла от рака, а потом ушла и мама, ей было восемь. Девочка постоянно спрашивала у папы: «А почему нельзя было спасти? Разве так не бывает, что можно вылечить?». Николай Новицкий успокаивал дочь как мог: