«Мы сами способствуем тому, чтобы враг запутывал нас в ловушках». Нападения на ТЦК — это диверсии или позор для общества?

Расследования продолжаются, подозреваемых задерживают, и иногда среди них оказывается молодежь, завербованная российскими спецслужбами и стремящаяся к «легким заработкам».

Так нападения на территориальные центры комплектования — это следствие действий российских спецслужб или же результат деградации украинского тыла?

Как враг использует наши уязвимые места, возможно ли снизить уровень агрессии к сотрудникам ТЦК и произойдут ли изменения в мобилизационных подходах — об этом мы говорим с начальником управления коммуникаций Командования Сухопутных войск ВСУ Виталием Саранцевым.

Цель — создать разрыв между гражданскими и военными

Недавние нападения на ТЦК, которые можно охарактеризовать как акты насилия против военнослужащих, — это исключительно диверсии или же нарастающая волна пренебрежения к военным и деградация украинского тыла? Или это и то, и другое?

Скорее всего, это сочетание обоих факторов. Однако относительно нападений — конечно, окончательную точку поставит следствие.

На мой взгляд, это диверсии, которые были спровоцированы, спланированы и осуществлены российскими спецслужбами с целью, во-первых, расколоть наше общество, а во-вторых, сорвать мероприятия по мобилизации в нашей стране.

Но с ними и так фактически существуют серьезные проблемы. Можно ли сказать, что россия просто использует наши самые уязвимые места?

Я бы не сказал, что у нас очень серьезные проблемы. Да, есть определенные сложности. Поскольку меры мобилизации — это процесс принуждения, и Украина не уникальна в этом вопросе. Невозможно ожидать, что население полностью положительно воспримет меры мобилизации, когда человека забирают на войну без его согласия. Это никогда не воспринималось обществом как положительный и приемлемый факт.

Тем не менее, меры мобилизации у нас осуществляются. И несмотря на попытки российской пропаганды показать полный провал и срыв мобилизации, на самом деле это не так. Ежемесячно тысячи людей присоединяются к армии — как по мобилизации, так и по рекрутингу.

Да, есть определенные сложности, возникающие из-за несогласованности и различных причин. Но мобилизация продолжается. И на мой взгляд, причина, по которой враг пытается сорвать и максимально остановить этот процесс, заключается в том, что на самом деле он нас боится. Потому что, несмотря на тактические успехи, его наступательный потенциал истощается, и, конечно, любые мобилизационные мероприятия, которые усиливают наши Силы обороны, ему невыгодны.

Поэтому россия будет пытаться всеми возможными способами вмешиваться в наш мобилизационный процесс, чтобы его усложнить и прекратить. Начиная от информационных атак и заканчивая подстрекательством населения и другими методами, которые мы сейчас наблюдаем.

Мы сейчас наблюдаем целенаправленную информационную атаку, направленную на дискредитацию военнослужащих ТЦК. Цель — создать разрыв между гражданской и военной средой. Чтобы посеять недоверие к военно-политическому руководству.

С другой стороны, у нас есть стремление искать российский след в любых проблемах (хотя понятно, что враг их подхватывает и использует). Но мы также не можем не замечать, что этот разрыв, о котором вы говорите, между военными и гражданскими, и это напряжение, которое вызывает агрессию, существует в обществе.

Действительно, есть негативные явления, требующие немедленного вмешательства. Поэтому ведется работа по улучшению предоставления услуг военнослужащими ТЦК и СП. И налаживание диалога между военными и обществом продолжается. Также продолжается разъяснительная работа по поведению военнослужащих, привлекаемых к группам оповещения.

Со своей стороны, скажу, что мы, например, сейчас инициируем (и у нас уже была первая встреча с Ассоциацией адвокатов Украины) разработку четких правил для адвокатов и военнослужащих ТЦК. Следует отметить, что существуют как определенные злоупотребления со стороны адвокатов, так и определенное непонимание их работы представителями ТЦК. Поэтому, чтобы наладить этот процесс, мы сейчас разрабатываем такие общие понятные правила. Но важно, чтобы эти правила соблюдали обе стороны.

«Мы разрабатываем правила поведения для военных ТЦК»

Какие самые распространенные злоупотребления адвокатов, а какие — ТЦК?

Например, если адвокат идет с телефоном и пытается без разрешения проникнуть на территорию военного объекта для фото- и видеофиксации. Это нарушение. Потому что ТЦК — это военный режимный объект. И что должен в этой ситуации сделать контролирующий доступ?

Если он пропустит человека, с военной точки зрения, это нарушение. Если же он начнет вырывать телефон из рук адвоката, тогда это уже будет нарушением со стороны ТЦК. Таким образом, это патовая ситуация. Чтобы избежать таких инцидентов, мы пропишем правила, которые должны понимать обе стороны, и главное — должны их соблюдать. Чтобы не было жалоб на недопущение адвокатов, физическое насилие и т.д.

Кроме того, мы начинаем работу по разработке комплаенса. То есть набора правил для военнослужащих ТЦК по соблюдению определенных норм, политик и правил обращения с военнообязанными.

Это также должно быть обязательным для всех. Оно будет доведено, над этим будут работать, люди будут думать, как себя вести и как осуществлять свою работу так, чтобы не нарушать права человека и не будоражить общество. Потому что это одна из тех чувствительных точек, на которую враг давит и максимально использует.

К сожалению, да, негатив иногда возникает и со стороны ТЦК. Но это не остается незамеченным и не остается без наказания.

Проводятся расследования, делаются соответствующие выводы. Но что делает враг? Он просто масштабирует и нагнетает эти вопросы. Иногда даже какой-то спровоцированный или совершенно непонятный видеосюжет они преподносят так, что это событие произошло в Ровно. Через два часа это самое видео, возможно, немного измененное, появляется в пабликах в Одессе. Затем спустя еще полчаса оно появляется в пабликах в Кривом Роге. Иногда все это оформляется как реклама и распространяется по десяткам городов. И, конечно, мы видим, что это тоже спланированная акция, это элемент той информационной войны, которую враг ведет против нас и нашего населения.

«Хотел бы, чтобы термин “бусификация” исчез из нашего лексикона»

Вы отчасти опередили мой вопрос о том, как реформировать систему ТЦК. Можете ли конкретизировать, что именно изменится? Можно ли, например, сказать, что не будет «бусификации», не будет прохождения ВВК «для галочки» за несколько часов?

Прежде всего, изменится то, как в целом будет происходить работа с людьми. Но это отдельная тема, и я думаю, что когда мы это разработаем, мы даже сделаем какую-нибудь отдельную презентацию. Мы только с 1 февраля начали работу по этому направлению. Поэтому времени у нас не так много, чтобы все это запустить.

Мы планируем завершить это до конца месяца. Так, чтобы это устраивало все стороны — будем согласовывать действия как внутри своей среды, так и советоваться с адвокатами, чтобы это максимально соответствовало действующему законодательству.

Что касается термина «бусификация» — скажу честно, я хотел бы, чтобы он вообще исчез из нашего лексикона. Тем более что он пришел к нам именно благодаря информационной работе врага против нас.

Такие слова, как «бусификация», «людоловы», — это все элементы российской ИПСО. Как бы это сейчас ни звучало, ведь «российская ИПСО» уже становится мемом. Однако это