«Мою общину хотят уничтожить». Почему священник из приграничного села бунтует и получает угрозы

Сейчас Роман Гром лучше Google разбирается в истории Мшанца и делает все, чтобы его популяризировать. Здесь появился лагерь с колыбами, строится козья ферма, восстанавливается музей, реставрируются иконы, пропагандируется путешествие, проводятся культурные фестивали. А еще семь лет назад видеть здесь движение и молодежь было его мечтой.

Но почему, как говорит священник, теперь все снова «уничтожается в корне»? К каким новым ограничениям он не подбирает слов? От кого получает угрозы? О скепсисе людей, жене в TikTok и революции в горном селе — в материале hromadske.

Священник голодает за дорогу

В центре живописного села посреди Карпат на холме, будто возвышаясь, стоит красивая деревянная трехкупольная церковь. Внизу — река, в которой пожилая женщина стирает вещи. Больше не видно никого.

Осматриваюсь вокруг — на неповторимое убранство домов: орнаменты на заборах, цветной, словно сказочный, декор, деревянные ставни с фигурной резьбой. Во дворе видно старшего мужчину. Он пускает во двор для фото, и на восторженное «как же у вас красиво!» — лишь машет рукой, и что-то бормоча под нос, уходит.

«В основном это бойковский стиль. Вообще, вы сейчас находитесь в принципе в наиболее исследованном бойковском селе в мире», — подойдя, отвечает на мое увлечение архитектурой священник Роман Гром.

«Я тоже, когда впервые здесь собрал прихожан, чтобы что-то делать и чтобы сюда ехали люди, потому что есть естественный потенциал, они реагировали где-то как этот человек: “Что? К нам? Отче, село Богом и людьми забыто. Кто поедет сюда? Да кому мы нужны?..”»

На меня смотрели, знаете, как на маленькое-маленькое пиво. Мол, ну кто ты такой, молодой пацан пришел, что-то тут поскачешь да и уйдешь прочь. Люди были очень отчаявшиеся.Роман Гром, священник УГКЦ из села Мшанец

15-километровый кусок дороги до Мшанца, который теперь проезжаешь за 10 минут, — раньше надо было преодолевать, подпрыгивая на ямах, более чем за час. Борьба за ремонт со съемками роликов, протестами и перекрываниями дорог длилась более двух лет. Местные уже были готовы закладываться: той дороги им не видеть никогда. Лед тронулся, лишь когда священник объявил голодовку.

«Все начали говорить, что священник голодает за дорогу. Ну а что было делать? Только благодаря общественному резонансу нам удалось переломить эту историю. Я голодал четыре неполных суток».

Я не мог видеть вокруг себя депрессию и упадок, а самому стать в церкви и говорить: Бог вас любит, Бог вас поддерживает…Роман Гром, священник УГКЦ из села Мшанец

«Поэтому я себе сказал, что первое, что я здесь буду делать, — бороться за дорогу. А второе — буду показывать пример в предпринимательстве в сфере туризма, что эти села можно развивать и не мечтать уехать куда-нибудь на заработки».

Здесь богатейшая культура

В понедельник после обеда в залитой солнцем столетней церкви тихо и просторно. Роман Гром стоит перед иконостасом, который, вероятно, как минимум вдвое старше самого здания. По оценкам реставраторов — это XVIII-XIX век. Во времена СССР кто-то совершил бессознательное надругательство — и закрасил иконы эмалевой краской. Теперь реставрация безумно долгая и дорогая.

Ныне обезлюдевший и постаревший Мшанец в начале XX века имел в десять раз больше населения и был центром тогдашней проукраинской элиты. Главным образом — благодаря Михаилу Зубрицкому, который более 30 лет совмещал служение сельского священника и общественного деятеля и этнографа. Благодаря научным экспедициям, в которых также принимал участие Иван Франко, — Мшанец и стал наиболее исследованным селом Бойковщины.

«Зубрицкий был оригинальным священником, революционером и новатором, его называли Нестором украинского села», — видно, как вдохновляется этой фигурой молодой отец.

«Он первый сделал селян объектом научного исследования в целом. И оказалось, что здесь богатая культура, что это носитель пласта национальной памяти. Он всегда становился на сторону селян, впервые сделал официальным языком общения с органами власти украинский. Он этим бесил всех», — рассказывает священник, который исследовал три тома трудов Зубрицкого.

Напротив церкви — здание, где когда-то была читальня «Просвиты». По преданию старожилов, ее фундамент закладывали Зубрицкий вместе с Франко. Хотя то, на чем стоит здание, уже полностью гнилое — сейчас ищут средства, чтобы его спасти и сделать музей.

От кустарника до Мшанецких колыб

Роман Гром уверен, что попал сюда по воле Всевышнего. И, кажется, теперь он хочет быть достойным преемником легендарного отца Зубрицкого. От количества инициатив 32-летнего священника кружится голова: открытие двух музеев, установка макета старинной церкви и памятника Михаилу Зубрицкому, открытие крыивок, туристических маршрутов, музыкального парка, организация молодежных лагерей, фестивалей...

В прошлое Рождество по его инициативе Мшанец стал селом всеукраинского рекорда — самого большого съезда вертепов. Коллективы из разных городов и сел наколядовали более 5 миллионов гривен на дроны.

«У вас сейчас будет болеть голова», — смеется отец, рассказывая о своем очередном замысле по дороге к Мшанецким колыбам — его самой большой гордости.

Посреди невысоких гор на живописных холмах — 7 стильных деревянных домиков. Ухоженная территория, указатели, рукомойники, душевые кабины, качели и большой павильон для мероприятий. В колыбах есть свет, рассчитаны они на восемь отдыхающих. Второй этаж очень уютный благодаря панорамному окну.

— Кто вам их проектировал ?

— Я, — смущенно улыбаясь, отвечает Роман.

«Меня этому научила история жизни. Я сам из села, отец умер, когда мне было 8 лет. У мамы, кроме меня, больше никого не было, и мне пришлось все делать. И люблю это делать: могу и построить дом, и провести электричество, и поставить сантехнику. Поэтому мне очень легко было браться за этот проект, потому что я знаю, как это работает», — в очередной раз удивляет священник.

Отец сделал проект хижин и с ним направился на финансирование строительства. Размер гранта был 20 тысяч гривен, но благотворители ему выделили 200.

«Я думал, что за эти 200 тысяч гривен я уже все построю! Но на самом деле — это где-то себестоимость одной хижины», — смеется Роман Гром. Параллельно он учился предпринимательству, окончив бизнес-школу Украинского католического университета.

Это наше социальное предпринимательство. Хотя, когда мы начали строить, мы не знали, что оно так называется. Суть такова, что это лагерь такого дикого летнего отдыха на природе для молодежи.Роман Гром, священник УГКЦ из села Мшанец

Первые домики и первые туристы здесь появились три года назад. Затем последовали реабилитационные лагеря для пострадавших от войны детей или военных с семьями — под это писали гранты и выигрывали средства. В прошлом году здесь даже устраивали свадьбу — вспоминает, улыбаясь, отец. В настоящее время сдают в аренду всем желающим.

«Вон та часть горы — это уже Польша. Здесь еще несколько лет назад был страшный кустарник. А теперь смотрите, как хорошо», — священник показывает здешние виды, поднявшись на гору, где установлен крест.

«Этот крест — это первое, что здесь было. С него все началось. Его посвятили и сказали, что здесь будут хижины».

«Теперь здесь хотят сделать зону гетто»

«А теперь все, о чем мы говорили и чем восхищены — скоро может просто исчезнуть и уничтожиться», — самую болезненную тему священник оставил в конце.

Говорит: дело во введенном спецрежиме в 5-километровой пограничной зоне и новых ограничениях.

Уже 8 месяцев действует на бумаге — не побоюсь сказать — просто бестолковое, глупое постановление Кабинета Министров о 5-километровой приграничной зоне.Роман Гром, священник УГКЦ из села Мшанец

По сути в этой зоне вводится спецрежим. Жители должны взять у пограничников разрешение на проживание. А все, кто сюда заезжают, — разрешение на въезд за 10 дней. Согласование на экономическую или хозяйственную деятельность должны получить и предприниматели.

По факту из этой 5-километровой зоны создается некая зона гетто. Нетрудно догадаться хоть немножко мыслящему человеку, что здесь вскоре все просто вымрет и зачахнет. Потому что кто сюда захочет ехать или что-то сделать в зоне, в которой надо брать разрешение на въезд за 10 дней?Роман Гром, священник УГКЦ из села Мшанец

«Хотите, покажу, как имость поет рэп?» — спрашивает с интригой во взгляде Роман.

И он, и его супруга, достаточно активны в соцсетях. Записывают видео, снимают сатирические ролики. Последнее видео Натали, на котором она поет рэп об ограничениях в приграничной зоне, «завирусилось» в TikTok.

«Мне здесь уже передают некоторые угрозы, покупать меня хотели и так далее. От разных служб. Пока что неофициально. Все, чтобы эту тему не трогать. Не трогать и все», — сетует отец.

На уточняющий вопрос, какие это угрозы, говорит: «Разнообразные. Уголовное дело откроем. Колыбы что-то там сейчас приедут, закроют, накроют и еще что-то. Люди живут в другом мире, они не понимают, что это. Мол, вот, есть отец и его бизнес».

Хотя у меня принципиально нет отсюда ни копейки. По документам, эта земля — это собственность религиозной общины. И я это людям пытался донести: что я не мыслю категориями колыб, понимаете? Я спрашиваю: «А как люди в этих деревнях? Это уничтожит мою общину. Это убивает все. Зачем? Какая цена вопроса?». Но это никого не интересует.Роман Гром, священник УГКЦ из села Мшанец

«Надо было три года, чтобы к людям вернулась вера»

Сейчас в колыбах все же кипит работа. Достраивают кухню. Хотят сделать зимнюю, утепленную, колыбу. Думают и о чане. А также о футбольном и волейбольном поле. Работу здесь имеют и переселенцы, например две старшие дочери из многодетной семьи из-под Авдеевки, и местные.

«Я всегда ездил на заработки, по Украине. Раньше здесь не было ничего. А теперь в селе, можно сказать, круглый год есть работа. Все же какая-то копейка, и легче жить», — говорит Тарас, который на колыбах работает строителем, а в церкви — дьяком.

«Какое-то движение таки есть в селе», — говорит и себе неразговорчивый завхоз Игорь.

Священник в разговоре добавляет: его очень радует, что отцу двоих детей уже не нужно думать о заработках на стороне.

«На самом деле здесь есть что делать, — смеется Роман Гром. — В соседнем селе один местный сделал лавандовое поле. Апихатинка уже есть. Это меня очень радует. Потому что это и была моя цель — чтобы включались местные люди и начали предоставлять различные сопутствующие туристические услуги».

Чтобы к людям вернулась вера, что они что-то могут, нужно было где-то до трех лет. Теперь люди по крайней мере стали говорить о будущем в хорошем ключе.Роман Гром, священник УГКЦ из села Мшанец

Мы обратились за комментарием в пограничную службу для разъяснений, как они реагируют на несогласие отдельных общин относительно новых ограничений в 5-километровой пограничной зоне. Далее прямая речь заместителя начальника штаба 7 пограничного отряда ГПСУ Сергея Курило:

«На данный момент большой проблемы в обработке заявлений или получении разрешений не существует. После внесенных изменений нами обработано около 20 тысяч разрешений во Львовской области. В большинстве это касается проживания, пребывания и проведения работ.

Относительно несогласия определенных общин. Мы исполнители законодательства. С местными жителями постоянно осуществляется коммуникация. И на уровне ОТГ, и на уровне районных государственных администраций. Разъясняем все нюансы, оказываем всяческую помощь в оформлении этих решений. Есть проблема, что не все желают делать. Пока продолжается переходный этап, и мы все же добиваемся от местного населения внедрения этих изменений. Но в дальнейшем за нарушение правил пограничного режима будут предусмотрены штрафы. Фактически это 850 гривен.

Постановление изменений не претерпевало и не будет претерпевать. Мне кажется, пограничной службе виднее, как выполнять свои функции. Один из факторов, который обеспечивает охрану государственной границы, — это нелегальная миграция. Хотя мы говорим не только об этом. Есть еще составляющая безопасности. Это и антитеррористические, и оперативно-розыскные мероприятия, и остальное».

Этот материал создан при поддержке Федерального министерства иностранных дел Германии.

Твоя поддержка помогает нам не останавливаться